В разных сферах жизнедеятельности человека неоднократно всплывают такие слова, как утилитарная (например, форма власти), утилитаристский (может быть взгляд или даже подход к делу), утилитарный. Но мало кто вдумывается в истинный смысл и ищет ответы на вопрос, что такое утилитаризм.

Под термином «утилитаризм» подразумевается оценивание поступка по результату конечной деятельности. То есть, если действие имело положительный итог, то неважно какие именно характерные черты имеются у этого действия. Соответственно вводится ещё одно понятие: «полезность поступка».

Ценности и принципы утилитарного течения

Согласно учению об утилитаризме, любое деяние должно приносить удовольствие или счастье всем участвующим в акте лицам. Поступок расценивается не сам по себе, а по качеству полученного результата . Если противоправный либо аморальный поступок принёс положительный итог и как можно большему количеству людей, то философы-утилитаристы признают это действие полезным и не станут рассматривать совершённый акт как безнравственное деяние. Победителей, как говорится, не судят.

Но всегда ли цель оправдывает средства? Допустимо ли жертвовать меньшим ради счастья большего? И можно ли вывести единую формулу этого самого счастья? Ведь у каждого свои понятия и ценности, соответственно и разные представления о счастье.

К слову о ценностях. Высшей ценностью в утилитаризме считается удовлетворение. То есть, рассматривается только моральная сторона вопроса . Утилитарное это то, что может принести пользу. Доктрина выносит размытые утверждения относительно того, к чему должны стремиться существа для достижения эффекта полезности.

Эгоизм и альтруизм как составляющие утилитарного учения

Здесь нет отдельно эгоистов, заботящихся лишь о собственном благополучии, и альтруистов, стремящихся принести пользу всему окружающему. В каждом утилитаристе смешаны качества эгоиста и альтруиста. В итоге появляется человек, стремящийся поступать так, чтобы максимизировалось удовольствие всех существ, способных его испытывать. Вся психологическая система направлена на взаимное совершение поступков во имя достижения наивысшего блага максимальным количеством индивидуумов. С точки зрения данного направления, не существует «хороших» и «плохих» людей . Есть лишь человек, который может совершать действия, приводящие к «нравственным» или «безнравственным» результатам.

История зарождения учения об утилитаризме

Утилитарные выражения о том, что мораль выводится из конечной составляющей, были заложены ещё античными философами. В учениях Аристотеля и Эпикура проскакивают идеи о «большем счастье большего количества идей». Но итоговое оформление система получила позднее.

Трансгуманистическая теория разыгрывает и катастрофические сценарии. Сверхсчастливому сверхорганизму для получения максимального счастья требуется увеличение массы тела. В итоге утилитарная сущность посчитает морально оправданным такой поступок, как уничтожение всего живого на Земле с целью присвоения всех ресурсов для достижения собственного блага. Таким образом наряду со сверхорганизмами, поглощающими всё окружающее, проецируются постлюди, стремящиеся наладить мирное существование организмов, пусть и посредством уменьшения количества индивидуумов, но повышением уровня всеобщего счастья. Опять же назревает вопрос: всегда ли цель оправдывает средства?

Деонтологическая этика как противоположность утилитаризму

Деонтологическая этика противостоит утилитаризму в вопросах оценивания качества поступка. Тут не важен результат, важно лишь само действие . Следует поступать так, как должно, и пусть будет как будет. Никогда нельзя поступаться моральными принципами и пренебрегать человеческими ценностями. В то время как утилитаризм заботится о том, хорошо человеку или плохо, деонтология разделяет человечество на группы «хороших» и «плохих». Но нельзя ли расценить осуждение личности и навешивание ярлыка отрицательности как поправство против добродетели?

Иммануил Кант ограничивал жёсткие рамки, рассматривая основные аспекты деонтологического учения. Он утверждал, что даже если убийца пошёл на обман ради спасения своей жертвы, то данный поступок следует считать аморальным, ибо нарушается условный закон всегда говорить правду. Никакой лжи во спасение. Никаких оттенков серого. Только белое и чёрное.

Утилитаристы не принимают подобных суждений. У них нет таких понятий как:

• «долг»;
• «обязанность»;
• «ответственность».

Каждый, даже самый порочный, заслуживает счастья. Тот, кто приносит страдания окружающим, будет наказан лишь в том случае, когда мучения других превысят удовольствие, полученное им самим. Нельзя судить лишь за сам факт совершения злодейства. Пока чаша весов перешивает в сторону удовлетворённого большинства, бесчинствующее меньшинство останется незамеченным .

В современной системе моральных правил понятия об утилитарных взглядах претерпели некоторые видоизменения, течение объясняют с более гуманной и благородной точки зрения. Бывают ситуации, на которые нельзя не взглянуть «утилитарным» взглядом (например, тяжёлый труд рабочего на заводе для получения необходимых материалов во благо целой страны, или приношение в жертву собственной жизни одним солдатом ради спасения всего военного отряда), но отдельные конкретные случаи расцениваются соответственно другим моральным принципам и нормам. Так, врач никогда не пожертвует жизнью одного пациента, даже если он может стать донором для нескольких больных. Выходит, цель всё же не оправдывает средства?..

Контрольная работа по дисциплине

ЭТИКА БИЗНЕСА И КОРПОРАТИВНАЯ КУЛЬТУРА

«Этика утилитаризма»

Этика утилитаризма

Одной из самых влиятельных в этике бизнеса является теория утилитаризма.Утилитари́зм - направление в этике (этическая теория), согласно которому моральная ценность поведения или поступка определяется его полезностью. Основателем теории традиционного утилитаризма считают Иеремию Бентама (1748-1832). В своих трудах Бентам разрабатывал методику поиска объективных критериев измерения ценностей, которая должна была обеспечить возможность простого и удовлетворительного с экономической точки зрения определения адекватности социальной политики и общественного законодательства. По его мнению, наиболее эффективными критериями могли служить степень соответствия образа действия и существующих законов и степень полезности и вредности деятельности (по данным оценки ее последствий).

Какое-либо действие является правомерным с этической точки зрения в том, и только в том случае, если суммарный полезный эффект этого действия превышает суммарный полезный эффект любого другого действия, которое могло бы быть совершено вместо действия первого.

В обиходе утилитаризмом называется всякая деятельность, в основе которой лежит грубый материальный расчёт, стремление из всего извлекать выгоду, узкий практицизм .

Все люди, согласно Бентаму, стремятся к удовлетворению своих желаний. Счастье, или польза заключается в удовольствии, но при отсутствии страдания, т.е. счастье заключается в чистом, длительном и непрерывном удовольствии. И удовольствие, и польза понимались Бентамом предельно широко: наслаждение - это всякие наслаждения, в том числе чувственные, польза - всякая польза, в том числе выгода.

Этика заключается в том, что в человеке естественный процесс вступает в противоречие с самим собой на основе сознания. Чем дальше отодвигается это противоречие в сферу инстинктивного, тем слабее становится этика.

Конечно, этика рождается там, где нечто, заложенное первоначально как инстинктивное в нашей воле к жизни, осознается разумом и развивается далее на рациональной основе. Но весь вопрос в том, чтобы выяснить, что представляет собой эта последняя и первоначальная основа инстинкта солидарности, которая затем развивается мышлением далее за пределами инстинкта, и каким путем происходит весь этот процесс. Дарвин и Спенсер, выдавая за этику психику стадного животного, показали тем самым, что они не поняли сущности проблемы отношения инстинкта и разума в этике. Когда природа намеревается создать совершенное стадо, она не апеллирует к этике, а вкладывает индивидам - скажем, муравьям или пчелам - инстинкты, благодаря которым они успешно строят свое сообщество.

Однако этика есть проявление солидарности на основе свободного разума, направленной не только да себе подобного индивида, но и на все живое. Этика Дарвина и Спенсера в корне ложна, так как она слишком узка и не оставляет места иррациональному. Социальный инстинкт, который заменил у них симпатию Юма и Смита, стоит ниже, чем эта последняя, и он, конечно, менее пригоден для того, чтобы обосновать настоящую этику.

Переход эгоизма в альтруизм неосуществим даже тогда, когда этот процесс переносят из сферы индивида в сферу рода. Так как в этом случае процесс становится длительным, то он позволяет учитывать тончайшие переходы в этой линии развития и накапливать наследственно приобретенные признаки. Но действительно этическое самоотречение этим не объясняется. Плоды этими подвешиваются на дерево социального инстинкта, но само это дерево не плодоносит.

Сила утилитаризма - в его наивности. Бентам и Смит еще обладают этой наивностью. Они понимают общество как сумму многих индивидов, а не как органическое целое. Все их стремления направлены к тому, чтобы побудить людей делать взаимно добро.

У Джона Стюарта Милля этой наивности уже нет. Милль, а в еще большей степени Спенсер и другие представители этого направления придерживаются того мнения, что этика поведения индивида в отношении к другому индивиду не может быть обоснована рациональным путем. Следовательно, заключают они, "научная этика" может иметь дело только с отношениями между индивидами и организованным обществом, как таковым.

Наивный утилитаризм Бентама объясняет индивиду, насколько нуждается общество в его самоотречении, чтобы сделать счастливыми своих членов, и апеллирует к энтузиазму человека. Биологический и социологический утилитаризм пытается установить некоторое равновесие между эгоизмом и альтруизмом человека. Он стремится быть социальной наукой в сфере духовной жизни.

Адам Смит еще четко разграничивает этику и социологию. Выступая в качестве моралиста, он умолкает как социолог, и, наоборот, говоря на языке социолога, он отказывается от роли моралиста. Затем оба эти подхода к этике переплетаются, причем таким образом, что этика включается в социологию.

Научная этика предпринимает невозможное - она пытается объективно регулировать альтруизм человека. Она намерена привести в движение жернова мельницы без перепада воды и стрелять из полунатянутого лука.

Какими же вымученными кажутся высказывания Спенсера об абсолютной и относительной этике! С точки зрения естественных этических принципов абсолютная этика заключается в том, что человек постигает в себе непосредственно абсолютный этический долг. В связи с тем, что абсолютная этика не ставит никаких границ альтруизму человека и требует, по существу, самопожертвования, почти отрицающего само существование и действие человека, она при столкновении с действительностью должна решать, до какой степени может доходить самопожертвование и в какой мере может быть разрешен минимум компромиссов, необходимый для продолжения жизни и деятельности человека. Научная, биологическая этика не должна заниматься вопросом возникновения прикладной, относительной этики из абсолютной. Спенсер "переплавляет" понятие абсолютной этики и создает свое понятие поведения совершенного человека в совершенном обществе. Мы не должны, говорит он, представлять себе идеального человека самого по себе, мы должны думать, как он будет жить в идеальных социальных условиях. "Согласно гипотезе развития, обе этики обусловливают друг друга и только там, где они сосуществуют, возможно идеальное поведение человека".

Итак, рассматриваемая этика возникает объективно. Она определяется тем соотношением, в котором находятся общество и индивид в теперешнем несовершенном состоянии. Место живого понятия абсолютной этики занимает фикция. Этика социологического утилитаризма вооружает человека весьма относительными нормами, подверженными влиянию времени и социальных условий. Подобные нормы только в слабой степени могут стимулировать волю человека к этическому. Более того, они приводят его в смятение, поскольку лишают его элементарного убеждения в том, что он должен поступать в соответствии с совершенными нормами независимо от характера имеющихся условий и что он должен бороться с обстоятельствами по своему внутреннему побуждению, даже не будучи уверенным в каком-либо успехе.

Спенсер больше биолог, чем моралист. Этика для него - концепция, в которой господствует принцип полезности, переработанный вместе с приобретенным опытом в клетках мозга и передаваемый по наследству. Тем самым Спенсер отбрасывает те внутренние силы, которыми живет этика. В результате исчезает стремление человека к совершенствованию личности, достигаемому только в этике, и жажда духовной удовлетворенности, также поддерживаемая только этикой.

Утилитаризм, ставший научной этикой, отказывается от индивидуальной этики во имя одной лишь социальной этики. В первом случае этика может продолжать существовать, поскольку она еще сохраняет за собой основу жизни и лишилась только периферийных участков. Во втором случае она старается утвердиться на периферии и отказаться от центра жизни. Индивидуальная этика без социальной - несовершенная этика, которая, однако, может быть очень глубокой и жизненной. Социальная этика без индивидуальной - это изолированный от всего тела орган, не получающий никаких жизненных соков. Она постепенно оскудевает, прекращая свое существование в качестве этики.

Бессилие научной, биологической этики проявляется не только в том, что она остановилась на утверждении относительности всех этических норм, - она не в состоянии больше должным образом защищать идеи гуманизма.

В эволюции этики господствует неумолимая закономерность. Античная этика выработала принцип гуманизма, потеряв в лице позднего стоицизма интерес к организованному обществу, существовавшему в античном государстве. Современный утилитаризм вновь теряет чувство гуманности - и в той мере, в какой он все последовательнее превращается в этику социально организованного общества. Иначе и быть не может. Сущность гуманности состоит в том, что индивиды никогда не могут мыслить со столь безличной целесообразностью, как это свойственно обществу, и приносить отдельную жизнь в жертву какой-либо цели. Мораль, направленная на процветание организованного общества, не может предложить ничего другого, кроме жертвования индивидами или группами индивидов.

Общество не может существовать без жертв. Этика, исходящая из индивидуальной этики, старается распределить эти жертвы таким образом, чтобы они благодаря альтруистическим чувствам индивидов были по возможности добровольными, а тяжесть жертв для тех, кто их приносит, несколько облегчалась благодаря участию других индивидов. Эта этика есть учение о самопожертвовании. Социологическая этика, отвергающая индивидуальную этику, утверждает, что прогресс общества осуществляется согласно неумолимым законам ценою свободы и счастья индивидов и групп индивидов. Она есть учение о "жертвах".

Утилитаризм это всякое учение, основывающее свои оценочные суждения на понятии пользы.

Утилитаризм - не то же самое, что эгоизм. Большинство утилитаристов (в частности, Бентам и Джон Стюарт Милль) определяют пользу как то, что способствует счастью большинства. Поэтому в принципе ничто не помешает утилитаристу принести себя в жертву ради других, если он сочтет, что в результате этого поступка общее количество счастья увеличится (иными словами, если он придет к выводу о пользе своей жертвы). Вряд ли найдется такой человек, который согласился бы на бесполезное самопожертвование (и еще неизвестно, стоит ли считать такой поступок самопожертвованием), независимо оттого, разделяет он взгляды утилитаристов или нет. Если не брать во внимание совсем уж крайние случаи, любой человек, решающийся принести себя в жертву, должен по меньшей мере чувствовать, что человечество от его жертвы станет хоть чуточку счастливее. Поэтому утилитаризм следует считать не столько особой этической системой, сколько разновидностью философии нравственности.

Материалы по теме:

Агностицизм

Практические поступки последователей утилитаризма во многих случаях ничем не отличаются от поступков других людей, но их осмысление и оправдание имеет свои особенности. Жан-Мари Гюйо хорошо показал, что к одним из ранних утилитаристов можно отнести Эпикура и Спинозу (относительно последнего см., например, «Этика », часть IV, теоремы 20 и 24), точнее, он показал, что «Гельвеций и Гольбах возродили эпикуреизм в соединении с натурализмом Спинозы», после чего «на родине Гоббса число их сторонников резко возросло», а учение приняло «окончательную форму» в работах Бентама и Милля (« Эпикура и ее отношение к современным учениям», 1878, Введение). «Учение, провозглашающее основой морали пользу или принцип наибольшего счастья, проводит различие между хорошими и дурными поступками в зависимости от того, насколько они способствуют увеличению счастья или, напротив, появлению того, что противоположно счастью. Под “счастьем” понимается удовольствие или отсутствие боли; под “несчастьем” - и отсутствие удовольствия. […] Эта теория нравственности основана на таком понимании жизни, при котором удовольствие и отсутствие боли принимаются за единственно желанные цели, а желанными считаются вещи, способные доставить удовольствие или послужить средством достижения удовольствия или избавления от боли» (Джон Стюарт Милль, «Утилитаризм», глава II).

Материалы по теме:

И возвышенное, и духовное (к числу коих Милль относит добродетель) могут служить средством достижения счастья, а частично и самим счастьем. Дело в том, что счастье (happiness) - это совсем не то же самое, что удовлетворение (content) инстинктов и аппетитов. Каждый получает те удовольствия, которых заслуживает, и они-то и составляют основу того счастья, к которому он стремится. Для человека с возвышенными стремлениями, отмечает Милль, отнюдь не все удовлетворения равноценны. Отсюда следующая энергичная формулировка: «Лучше быть неудовлетворенным человеком, чем удовлетворенной свиньей; лучше быть неудовлетворенным Сократом, чем удовлетворенным дураком. И если дурак и свинья думают иначе, то лишь потому, что подходят к этому вопросу только с одной стороны - их собственной. Для настоящего сравнения надо изучить обе стороны» (там же). Вместе с тем, польза может выступать оценочным критерием, но отнюдь не критерием истинности . Этим утилитаризм отличается от прагматизма и даже от софистики.

Утилитаризм

А.А. Гусейнов

Термин "утилитаризм" принадлежит английскому философу Джону Стюарту Миллю (1806-1873). Так называлось его основное морально-философское произведение - "Утилитаризм" (1863), в котором он систематизировал и обосновал основные положения, развитые его учителем, Джереми (Иеремия) Бентамом (1748-1832) в трактате "Введение в основание нравственности и законодательства" (1780, опубл. 1789). Благодаря Миллю именно под этим названием он вошел в историю этики как особая разновидность моральной теории, в которой мораль основывается на принципе пользы. Утилитаризм (от лат. utilitas - польза) и означает теорию пользы, точку зрения, основанную на пользе.

Джереми Вентам. Ранний, или классический, утилитаризм предложил моральную теорию, в которой, так же как это было у французских материалистов (в частности, у Гельвеция), этика непосредственно опирается на антропологию. Так, по Бентаму, удовольствия и страдание суть основополагающие природные принципы человеческой жизни. Мораль, право и государство должны строиться в соответствии с этим природным началом. Для социальных институтов Бентам обобщенно обозначает это начало как принцип полезности, или величайшего (возможного) счастья или благоденствия. В развернутой форме он утверждает "величайшее счастье всех тех, о чьем интересе идет дело, истинной и должной целью человеческого действия", целью "во всех отношениях желательной", а также "целью человеческого действия во всех положениях, и особенно в положении должностного лица или собрания должностных лиц, пользующихся правительственной властью" . Формулировка принципа пользы не принадлежит Бентаму, и он никогда не приписывал ее себе. Она проходит через весь XVIII в., начиная с Ф. Хатчесона , и встречается у Ч. Беккария, Д. Пристли, К. Гельвеция и др. Однако именно Бентам придал ей принципиальное значение для построения теории морали. Бентам рассматривал ее не только как описательный и объяснительный принцип нравственности, но и как основополагающее этико-нормативное начало: принцип полезности задает главный критерий оценки действий.

• 1 Бентам И. Введение в основание нравственности и законодательства / Пер., предисл., примеч. Б.Г. Капустина. М., 1998. С. 9.
• 2 У Хатчесона эта формулировка имеет следующий вид: "То действие является наилучшим, которое обеспечивает самое большое счастье для наибольшего числа людей" (Хатчесон Ф. Исследование о происхождении наших идей красоты и добродетели // Ф. Хатчесон, Д. Юм, А. Смит. Эстетика. М., 1973. С. 174). Впоследствии многие комментаторы, в том числе Г. Сиджвик, а вслед за ним и Дж. Ролз, необоснованно рассматривали Хатчесона в качестве зачинателя утилитаризма. Идея этого принципа хотя и не в сформулированном, но развернутом виде встречается уже у Цицерона (Цицерон. Об обязанностях // Цицерон. О старости. О дружбе. Об обязанностях. М., 1993. С. 129-131).

Все люди, согласно Бентаму, стремятся к удовлетворению своих желаний. Счастье, или польза заключается в удовольствии, но при отсутствии страдания, т.е. счастье заключается в чистом, длительном и непрерывном удовольствии. И удовольствие, и польза понимались Бентамом предельно широко: наслаждение - это всякие наслаждения, в том числе чувственные, польза - всякая польза, в том числе выгода. Бентам безусловно "генерализировал" принцип полезности, полагая, что он обобщает все известные принципы морали. Приведя девять различных принципов, отстаивавшихся в моральной философии XVIII в., Бентам замечает: "Фразы различны, но принцип один и тот же" .

Соединением добродетели и пользы, а также, как это видно из развернутой формулировки принципа полезности, морали и политики Бентам серьезно покушался на устойчивые стереотипы морального сознания и этики, а именно на то, что добродетель противоположна пользе и что в политике и в морали основополагающие принципы различны. Однако Бентам придерживался представления о цельности ценностной сферы и рассматривал антитезу добродетели и пользы как результат смутного понимания как одного, так и другого. Как выразил это русский последователь Бентама Н.Г. Чернышевский (1828-1889), различия между пользой и добром носят лишь количественный характер: польза - превосходная степень удовольствия, добро - превосходная степень пользы . Поэтому для Бентама при правильном понимании блага нет существенной разницы между удовольствием, пользой, добродетелью и счастьем: это разные слова для обозначения одного и того же. Польза - обобщающее понятие, но

• 1 Бентам И. Введение в основание нравственности и законодательства // Указ. соч. С. 23.
• 2 См.: Чернышевский Н.Г. Антропологический принцип в философии // Чернышевский Н.Г. Избр. филос. соч. М., 1951. Т. 3. С. 247-249.

проверить, является ли определенное действие человека или мера правительства нравственной, или полезной, или доброй, мы реально можем, лишь исследуя в какой степени оно содействовало повышению количества и качества удовольствия людей. Поэтому, приведя реестр основных удовольствий и страданий человека и дав их классификацию, Бентам посвятил специальную главу возможности измерения удовольствий и страданий. Но если в этом он продолжал традиции английской моральной философии, то в анализе различных случаев моральной оценки на основе сопоставления мотива и результата (причем не только по критерию положительный - отрицательный, но и по их качественно-ценностному разнообразию) Бентаму принадлежит несомненный приоритет.

1 См.: Бентам И. Введение в основание нравственности и законодательства // Указ. соч. Гл. XI.

Джон Стюарт Милль придал утилитаризму статус концепции, не только выступив с опровержением многочисленных критиков учения Бентама, но и сформулировав позиции утилитаризма по отношению к априоризму и интуитивизму, в частности, как они были выражены Кантом и его английскими последователями.

В продолжение той линии в моральной философии, которая идет от Аристотеля и Эпикура, и в противовес кантианству - Милль выводит мораль из того, что составляет конечную (высшую) цель человека. Все люди стремятся к удовлетворению своих желаний, и счастье, или польза заключаются в чистом, длительном и непрерывном удовольствии. При этом утилитаризм - это теория, направленная против эгоизма, т.е. против такой точки зрения, согласно которой добро заключается в удовлетворении человеком личного интереса. Приемлемость или неприемлемость в каждом конкретном случае получаемого удовольствия или выгоды определяется тем, содействуют ли они достижению высшей цели, т.е. общему счастью. На этом же основываются определения (оценки) явлений и событий как хороших или дурных.

Соответственно, мораль определяется Миллем как "такие правила для руководства человеку в его поступках, через соблюдение которых доставляется всему человечеству существование наиболее свободное от страданий и наивозможно богатое наслаждениями" .

2 Миллъ Дж.С. Утилитарианизм. О свободе: 3-е изд. СПб., 1900. С. 107.

В полемике с критиками утилитаризма Милль проясняет принцип пользы. Польза действительно заключается в счастье. Но это не личное, а общее счастье: от личности требуется не стремиться к собственному счастью, а содействовать счастью других людей. Такого рода требования имеют смысл. Поскольку было бы наивным уповать на достижение всеобщего счастья и даже счастья значительной части людей, принцип пользы на самом деле предполагает (и предполагает в первую очередь) стремление человека к устранению и уменьшению несчастья. А это уже вполне реалистичная цель.

Провозглашая общее благо как высший принцип нравственности, Милль, как и его предшественник Бентам, подчеркивал, что человек должен, имея в виду высший нравственный принцип, стремиться обеспечить хотя бы свое частное благо. Вполне в духе протестантской этики тем самым предполагается, что человек должен исполнить в первую очередь свое профессиональное и социальное предназначение; но исполнить его с чистыми руками, по совести - добродетельно. Соответственно Милль решал и проблему добродетели: хотя добродетель может восприниматься индивидом как благо само по себе, она не является целью самой по себе, а есть лишь средство для ее достижения. "Человек не имеет ни малейшего побуждения, ни малейшего желания быть добродетельным: добродетель возбуждает его желание только потому, что составляет средство получить наслаждение и, в особенности, устранить страдание..." . Добродетель ценна не сама по себе, а как средство для достижения счастья или как часть счастья.

1 Милль Дж.С. Утилитарианизм. О свободе. Там же. С. 148.

Уровни нравственности. Главный моральный принцип утилитаризма конкретизируется в менее общих принципах второго уровня. И если брать моральные обязанности человека, то каждая из них соотнесена с второстепенными принципами. Эти принципы не менее значимы, чем главный принцип, и степень их обязательности такая же, как у главного принципа. Структура морали у Милля задается иерархией главного принципа (принципа пользы) и производных, или второстепенных принципов, которыми, собственно, и руководствуется человек в конкретных поступках. Таковы, например, принцип справедливости, правила "не вреди", "противодействуй несчастью", "соблюдай интересы ближних"; сюда же, можно отнести заповеди Декалога. На практике люди обходятся второстепенными принципами и нередко даже понятия не имеют о существовании главного принципа. Однако в случае конфликта между различными второстепенными принципами роль общего основания для его разрешения играет главный принцип.

Милль не объяснил механизма этого разрешения, однако, по логике Милля, моральный выбор и оценка должны осуществляться посредством определения предпочтительных с точки зрения принципа пользы удовольствий. Этот способ отвечает следующему правилу: "Если все или почти все, испытавшие два какие-либо удовольствия, отдают решительное предпочтение одному из них, и к этому предпочтению не примешиваются чувства какой-либо нравственной обязанности, то это удовольствие и будет более ценное, чем другие" . Иными словами, надежным основанием для качественной характеристики удовольствий, определения того, какое из них наиболее ценно, является общее мнение или, в случае разногласий, мнение большинства тех, кто испытал на себе разные удовольствия. Однако на вопрос о том, как происходит выявление этого доминирующего мнения, Милль не дает ответа.

Другим основанием нравственного выбора при принятии человеком решения и совершении поступка является содействие благу. На такой основе Милль с готовностью признает и принимает категорический императив Канта, - но с определенным добавлением: "мы должны руководиться в наших поступках таким правилом, которое могут признать все разумные существа с пользой для их коллективного интереса" . Милль так развивает кантовскую формулу с единственной целью - предотвратить возможные эгоистические интерпретации категорического императива, логически вполне возможные при одностороннем восприятии Канта. Однако вместе с тем Милль признает, что человеку редко приходится действовать именно в направлении общественной пользы: не у всех есть материальные возможности предпринимать крупномасштабные благотворительные проекты; не так часто возникает опасность для отечества, чтобы можно было индивидуальными усилиями оградить его благополучие. Так что в результате Милль, как и Бентам, считает, что люди как правило стремятся к личной пользе, и всеобщее благо слагается из стремлений различных людей реализовать свой частный интерес. Общее благо оказывается суммарным итогом частных благ.

• 1 Милль Дж.С. Утилитарианизм. О свободе. С. 101.
• 2 Там же. С. 173.

Требование соблюдения прав людей конкретизируется Миллем в учении о справедливости. Милль предлагает такое понятие справедливости, сущность которого задается понятием права. Справедливость, считает он, заключается в сохранении status quo (существующего положения вещей). Со справедливостью связаны требования - благодарности: всем отвечай добром на добро; возмездия (или наказания): всем воздавай по заслугам; и беспристрастности: отвечая как на добро, так и на зло, не взирай на лица. Все они также должны приниматься во внимание человеком при осуществлении выбора и совершении поступка.

Важная теоретическая дилемма, определившая развитие утилитаризма в XX в., касается оснований оценки поступков. Согласно классическому утилитаризму, как он был сформулирован Бентамом и развит Миллем, оценка поступка должна основываться на результатах действия, причем действия, взятого автономно, как отдельно осуществленного акта. Но в интерпретации Милля к этому не сводятся основания оценки: соблюдение прав других людей также допустимо рассматривать в качестве одного из результатов действия. Строго говоря, права человека выступают некоторым стандартом, выполнение которого вменяется каждому человеку в обязанность. Более того, каждое действие должно в конечном счете соотноситься с принципом пользы, и этот принцип - тоже определенный стандарт для оценки поступков. Таким образом, перед нами два типа оснований оценки: результат, к которому привел поступок, и стандарт, или правило, которому поступок должен соответствовать.

Развитие утилитаризма: от классического к современному. Развитие утилитаристской мысли в XX в. шло по нескольким направлениям. Во-первых, развернулась работа над точным определением понятия "полезность", которое по-разному понималось отцами-основателями течения. Бентамовский вариант понимания ключевого утилитаристского блага основывался на его гедонистическом прочтении: полезно все то, что способствует максимизации удовольствия. Недостатком такого подхода является его неразрывная связь с наивно-гедонистическим пониманием человеческого сознания и поведения. Гедонистическая теория мотивации упрощенно трактует истоки большинства человеческих поступков, сводя, к примеру, любую жертвенность к стремлению к наслаждению, а всякое самоограничение к проявлению себялюбия. Понятие "удовольствие" не является достаточно проясненным и для корректного теоретического использования и, особенно, для формализации в процессе утилитаристских расчетов. Поэтому в XX в. оно постепенно вытесняется из утилитаризма. Вместо удовольствия количественную меру полезности начинают определять через удовлетворение предпочтений, что устраняет необходимость обсуждать вопрос о том, каковы субъективно-психологические корреляты полезности.

Наряду с введением простых и операциональных определений полезности некоторые утилитаристы стремятся ввести механизм ограниченного рационального отбора предпочтений, позволяющий приписывать разный индекс полезности их удовлетворению. Степень жесткости и направленность работы этого механизма могут серьезным образом различаться. Первый вариант предполагает оценку случайных актуальных предпочтений на основе их сравнения с "хорошо информированными" предпочтениями . Второй вариант, следующий эвдемонистическому утилитаризму Дж.С. Милля, предполагает, что можно рационально обосновать предпочтение так называемых "высших" удовольствий. Джон Дж. Смарт (John J. Smart, 1920), один из современных адептов утилитаризма, приводит следующий набор аргументов: во-первых, эти удовольствия расширяют общую чувствительность и восприимчивость человека, во-вторых, они дают меньше негативных последствий, в-третьих, они имеют значительный вес, поскольку в утилитаристских калькуляциях следует учитывать не только удовлетворенность людей некоторым состоянием, но и их удовлетворенность перспективой удовлетворенности .

• 1 См.: Brandt Я The Theory of the Good and the Right. Oxford, 1979.
• 2 Smart J.J. An Outline of a System of Utilitarian Ethics // Smart J.J., Williams B.O. Utilitarianism: For and Against. Cambridge, 1973. P. 12-27.

Кроме проблемы определения полезности в современной утилитаристской мысли дискутируется вопрос о том, что именно должно проходить через тест на максимизацию полезности: действия и их последствия, нравственные нормы, мотивы, черты характера или общественные институты? Считается, что до Генри Сиджвика (Henry Sidgwick, 1838-1900) различие подходов, возникающих вследствие разных ответов на этот вопрос, отчетливо не осознавалось. Однако в настоящий момент границы между ними достаточно определенны, а различие активно обсуждается.

Первый подход получил название "прямого утилитаризма", в качестве синонима используется понятие "утилитаризм действий" (яркий представитель - Дж. Смарт). Критерием нравственной правильности определенного поступка в данном случае считается его способность приводить к таким последствиям, которые в наибольшей степени максимизируют совокупную или среднюю полезность.

Другой подход предполагается "косвенным утилитаризмом", представители которого по ряду причин отказываются проводить через тест на максимизацию полезности последствия конкретных действий. В качестве оснований для отказа могут выступать: а) сложность анализа последствий отдельных поступков в конкретных ситуациях, б) неспособность индивидов сохранять эмоциональное равновесие и беспристрастность в ходе подобного анализа, в) опасные последствия "утилитаризма действия" для координации деятельности между людьми, сохранения общественного порядка и солидарности. Так, отдельная кража при "беспристрастно благожелательном" распределении украденного может дать очень хорошие результаты в отношении совокупной удовлетворенности или благосостояния затронутых ею сторон. Однако признание условности запрета на воровство, вытекающее из одобрения отдельной кражи, ведет к катастрофическим последствиям в том же самом отношении.

Аргументация против "утилитаризма действия" порождает два варианта "косвенного утилитаризма", имеющих разную распространенность: "утилитаризм мотивов" и "утилитаризм правил". В последнем, более влиятельном, варианте утилитаристской моральной философии главным предметом поиска является наиболее удачный в отношении максимизации полезности этический кодекс. По Р. Брандту (1910-1997), он должен включать набор правил поведения, достаточно простой, чтобы его можно было легко изучить, и набор эффективных процедур для решения конфликтов между нормативными положениями .

Некоторые мыслители пытаются показать ложность дихотомии двух типов утилитаризма. Так, с точки зрения Ричарда Хэара (1919- 2002), их противостояние снимается с помощью разграничения между "критическим" и "интуитивным" уровнями морального мышления. Второй уровень - уровень непосредственных нравственных решений - должен полагаться на "готовые", созданные опытом поколений моральные принципы. Однако рациональная критика, снимающая конфликты нормативных предписаний, должна строиться по образцу "утилитаризма действий" .

Третьим направлением развития утилитаризма в XX в. является разработка способов суммирования полезности (о чем см. в § 3).

• 1 Brandt И The Theory of the Good and the Right. Oxford, 1979.
• 2 Hare R..M. Moral Thinking. Its Levels, Method, and Point. Oxford, 1981. P. 39-43.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://books.atheism.ru

Одной из самых влиятельных в этике бизнеса является теория ути­ литаризма. Основателем теории традиционного утилитаризма считают Иеремию Бентама (1748--1832). В своих трудах Бентам разрабатывал методику поиска объективных критериев измерения ценностей, кото­ рая должна была обеспечить возможность простого и удовлетворитель­ ного с экономической точки зрения определения адекватности соци­ альной политики и общественного законодательства. По его мнению, наиболее эффективными критериями могли служить степень соответ­ ствия образа действия и существующих законов и степень полезности и вредности деятельности (по данным оценки ее последствий).

Какое-либо действие является правомерным с этической точки зре­ ния в том, и только в том случае, если суммарный полезный эффект этого действия превышает суммарный полезный эффект любого другого действия, которое могло бы быть совершено вместо действия первого.

Таким образом, принцип утилитаризма предполагает наличие воз­ можности количественного измерения благ, производимых путем со­ вершения действий, возможность их суммирования, а также вычисле­ ния разности между количеством благ и количеством отрицательных результатов, а значит -- и возможность определить, какое из действий даст максимальную чистую прибыль или минимальные абсолютные расходы. Следовательно, на базе данного принципа можно осуществить количественное измерение всех видов прибыли и расходов и, пользу­ ясь некоей общей численной шкалой, реализовать сложение или вычи­ тание определенных значений искомых показателей. Например, уро­ вень степени удовлетворенности рабочих состоянием среды, в которой реализуется трудовой процесс, может быть оценен величиной, равной 500 ед. (позитивным) полезности, тогда как соответствующий отрица­ тельный эффект (счет из банка, присланный в следующем месяце) будет равен 700 ед. (негативным). Таким образом, общий итог описан­ ной акции, направленной на улучшение состояния среды, в которой трудятся рабочие, составит 200 ед. (негативных) полезности. Если прин­ цип утилитаризма гласит, что данное конкретное действие является правомерным, поскольку отличается более высокой полезностью, чем

любой другой соответствующий акт, то это вовсе не значит, что право­ мерным является такое действие, которое приносит максимум пользы лицу, его совершающему. Более верным является, скорее, следующее утверждение: правомерно такое действие, которое приносит максимум пользы всем тем лицам, которые оказываются в сфере действия ре­ зультатов акции (в том числе человеку, совершающему данную акцию). Принцип утилитаризма нельзя толковать и в том смысле, что он пред­ полагает необходимость преобладания положительного эффекта над отрицательным (прибыли над расходами). Правильно считать, что, со­ гласно этому принципу, в конечном счете правомерной является такая акция, которая дает наибольшую чистую прибыль по сравнению с дру­ гими вариантами. Наконец, ошибкой было бы думать, что принцип утилитаризма предполагает необходимость учета только непосредствен­ ных и мгновенных результатов наших действий. Напротив, при анализе всех возможных вариантов действий следует как учитывать текущие положительные и негативные эффекты в виде расходов и прибыли, так и прогнозировать их последствия, в том числе любые косвенные ре­ зультаты.

Теория утилитаризма привлекательна во многих отношениях. Ее по­ ложения согласуются с критериями, которые используются для интуи­ тивной оценки моральности поведения. Так, в случае, когда человек пытается объяснить, почему он морально обязан совершить ту или иную акцию, он часто руководствуется соображениями о пользе или вреде, которые его действия могут принести другим людям. Соображения мора­ ли требуют учета интересов всех окружающих наравне с собственными интересами. Такое поведение полностью вписывается в теорию утилита­ ризма, поскольку положения последней содержат требование необхо­ димости определять результат действия в отношении всех лиц, участву­ ющих в акции, и требование выбирать такой вариант образа действий, который обеспечивает максимальный полезный эффект для каждого независимо от того, получает ли он прибыль непосредственно.

Используя принципы утилитаризма, можно объяснить, почему не­ которые виды деяний считаются аморальными (ложь, супружеская из­ мена, убийство), а другие, напротив, -- морально оправданными (прав­ дивые высказывания, верность, соблюдение обязательств). Сторонник теории утилитаризма может доказать, что лгать нехорошо потому, что ложь приведет к убыли общественного благосостояния. Когда люди лгут друг другу, они в меньшей мере способны доверять и сотрудничать. А чем меньше интенсивность доверия и сотрудничества, тем ниже об­ щее благосостояние. Правдивость в общении -- позитивный фактор, ибо укрепляет доверие и усиливает сотрудничество, тем самым спо­ собствуя укреплению благосостояния. В целом можно утверждать, что

лучшее правило -- говорить правду и воздерживаться от лжи. Сторон­ ники традиционного утилитаризма, тем не менее, отрицают тот факт, что действие может оказаться безусловно некорректным. Так, они не согласились бы с тем, что нечестность или воровство всегда безусловно плохи. Если в определенной ситуации нечестное деяние приведет к более благоприятным последствиям, чем какая-либо иная акция, которая мо­ жет быть совершена этим же лицом в этой же ситуации, то тогда, согласно теории традиционного утилитаризма, нечестный поступок будет морально оправдан (в этом частном случае).

Идеи утилитаризма оказали достаточно сильное влияние на разви­ тие экономических наук. Многие экономисты еще в XIX в. категориче­ ски утверждали, что в основе механизмов хозяйственной деятельности лежит естественное стремление человека к максимальному увеличе­ нию своего благосостояния, а полезность производимых товаров изме­ ряется той ценой, которую люди желают уплатить за них. Принимая эти и другие упрощения, экономисты получили возможность выяснить известную всем зависимость между спросом и предложением, опреде­ лив таким образом характер связи между спросом и предложением, между продавцом и покупателем, а также объяснили причины равно­ весия цен в условиях свободного конкурентного рынка. Более того (и это особенно важно), экономисты сумели также доказать, что развитие системы свободных рынков на основе конкуренции приведет к такому способу эксплуатации ресурсов и утвердит такой механизм варьирова­ ния цен, что у потребителя появится возможность довести свою обще­ ственную полезность до максимума (до оптимума, если пользоваться терминологией Парето), причем это произойдет за счет повышения покупательной способности. Таким образом, находясь на позициях те­ ории утилитаризма, экономисты приходят к выводу о безальтернатив­ ности системы свободного рынка.

Теория утилитаризма лежит в основе метода анализа расходов и прибыли. Данную методику используют, в частности, для определения эффективности инвестиций (например, в проекты строительства пло­ тин, фабрик, общественных парков и т. д.) путем оценки разности величин нынешней и будущей прибыли и величин нынешних и бу­ дущих расходов. Для того чтобы рассчитать искомые показатели, ис­ пользуют методы дисконтирования цен (в денежном выражении) всех имеющих место и прогнозируемых эффектов, которые связаны с реа­ лизацией этих проектов, причем указанные эффекты рассматривают в отношении как окружающей среды, так и населения. Осуществить та­ кие расчеты иногда бывает весьма нелегко, хотя известны разнообраз­ ные способы определения цены (в денежном выражении) таких, каза­ лось бы, неосязаемых параметров, как красота леса (например, в ситуации, когда нас интересует, какое число лиц платит деньги за удовольствие лицезрения пейзажа аналогичного, но находящегося в частном владении парка). Если оказывается, что прибыль от какого- либо общественного проекта превышает расходы на этот проект (в де­ нежном выражении), а также если разность величин прибыли и расхо­ дов в этом случае выше, чем в альтернативном варианте, то можно сделать вывод о необходимости реализации первого проекта. В рамках данного подхода использование концепции утилитаризма для опреде­ ления общественной полезности, таким образом, сводится к расчету соотношения между денежными эквивалентами прибыли и расходов.

И наконец, можно отметить, что положения теории утилитаризма хорошо согласуются с представлениями о категории эффективности и, хотя они имеют различный смысл, тем не менее многие используют его для описания возможности производить максимум продуктов при известном количестве ресурсов. Иначе говоря, эффективной принято считать такую операцию, реализация которой позволяет обеспечить требуемый выход продукции при минимуме затрат ресурсов. Именно так принято понимать эффективность и с позиций утилитаризма, по­ скольку в рамках этой теории правомерным считается такой образ дей­ ствий, который дает возможность производить максимум прибыли при минимуме расходов. В приведенном выше определении эффективности достаточно слова "требуемый выход продукции" и "затраты ресурсов" заменить словами "прибыль" и "расходы" -- и мы получим основную формулу утилитаризма; таким образом, согласно теории утилитариз­ ма, корректный образ действий всегда одновременно является наибо­ лее эффективным.